Семья и школа.
Jan. 17th, 2007 03:00 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
u4erediskaРодительское собрание в школе у дочери.
С детства подсознательно боялась их, потому что родители часто возвращались из школы трагически-сосредоточенными лицами. Они никогда не вкладывали ума через антиголову посредством ремня. Даже никогда не кричали. Но нравоучения начинались сразу у двери с выражений лиц, говорящих о трагической несправедливости и жестокости жизни.
Когда доросла до родительских собраний дочери, уверенности не прибавилось. Дочка на уроках жила активной жизнью и успевала достать всех. При этом дома уроки делала под огромным нажимом. Не было ни одного учителя (за 6 лет), кто не пожаловался бы на шум от нее и не сказал бы, что ее надо за уши к стулу прибить, чтобы работала. Каждое посещение школы открывало мне глаза все шире и шире (до тех пор, пока они не вылезли на лоб окончательно) – грубит, хамит, не работает («а ведь такая умненькая девочка!»), мешает другим, подсказывает, врет, криклива, ленива, упряма. Ну просто кошмар!
Конечно, валлийская школа - это не подмосковная с алгеброй, геометрией, зоологией, русским и литературой, двумя историями сразу, домашним заданием на 2-3 часа и завучем, внушающим животный ужас даже родителям. Здесь даже названий алгебра и геометрия никто не слыхал. На истории уже полгода жуют Тюдоров, но конца Генриху с его женами и любовницами до сих пор не видать. На биологии пишутся сочинения на тему, что увидит бутерброд, прошедший пищеварительный тракт от начала до конца – очень своеобразные, должно быть, картины . За год детям не было задано ни одного стихотворения (хотя бы в 4 строчки) наизусть. Домашнее задание задается далеко не каждый день. Зато на физре среди зимы (не летом! не весной или осенью!) бег на 3 мили в летней спортивной форме для отбора в команду на какие-то соревнования, что конечно здорово, но не в такую же погоду.
С дрожью вспоминая российские характеристики учителей и желая приобщить мужа к воспитанию детки, взяла его с собой. Детка конечно отправилась с нами, чтобы мы случайно по дороге не заблудились. Все учителя, будто сговорившись, хором твердили, что девочка очень старается и ей нравится учиться, очень вежливая и очень тихая, работать с ней одно удовольствие. Все это абсолютно не вяжется со слышанным ранее и известным мне с первых дней ее жизни. Первый удар нанесла француженка - очень сокрушалась, что девочка не доучится в этой школе до выпуска, потому что школе нужны такие ученики. Химик подпрыгивал и заверял, что класс очень сильный, но таких учеников у него еще не было (правда, особенного опыта у него и не может быть, потому что еще молод). Биолог утверждал, что прогресс у девочки потрясающий, и он с удовольствием идет на урок в ее класс. Даже сухарь-историк сказал, что девочке надо чаще переспрашивать, если что-то не поняла, и самая высшая оценка ей обеспечена. От такого количества сахара и меда у нас все слиплось в ушах и мозгах и на лицах застыла неестественно блаженная улыбка. Хорошо, что хоть англичанка пролила целительный бальзам на мое кровоточащее сердце и сказала, что девочке надо все-таки быть внимательнее, меньше нервничать, если что-то не получается (не психовать в переводе на обычный язык), и больше читать вслух и писать. Ну, наконец-то хоть кто-то честно назвал мою дочь разгильдяйкой, хоть и в чрезвычайно политкорректной форме!..
Впечатление от общения с учителями осталось трудно описуемое. С одной стороны, все они сговорились и злонамеренно обманывают, чтобы не травмировать детей и родителей, потому что здесь нельзя детей ругать, можно только хвалить или не хвалить. А ребенок - это всегда бесенок, всегда есть за что поругать. Или еще того хуже – специально стараются ввести в заблуждение доверчивых иностранцев. Ведь всем известно, что, если англичанин прощаясь улыбается и говорит, что будет рад всегда видеть, то это означает скорее, что он даже и не думает о встрече в будущем. Правда, дочь клянется, что слышала, как ее одноклассника учитель здорово распекал. Я видела нескольких родителей с озабоченными и напряженными лицами, - им говорили в этот момент явно что-то нелицеприятное об их отпрысках. С другой стороны, возникает страшное подозрение, что это за школа такая, где моя лентяйка (чего уж греха таить!) практически вундеркинд. Я конечно всегда знала, что она может хорошо учиться, если захочет, но она же не гений. С третьей стороны, а что если все-таки мое бесконечное промывание ее мозгов возымело какое-то действие и детка начала учиться и действительно получать удовольствие от учебы, как начала вдруг читать книжки Лемони Сникета (за осень 3 из 13 осилила)?
И что делать? Продолжать пилить (на мой взгляд, так она вообще от рук отбилась в слишком демократичных условиях) или расслабиться и больше не напрягаться? Или, раз уж может больше, насесть на нее дополнительно?
Мысли вслух. Вечные вопросы, терзающие родителей....
С детства подсознательно боялась их, потому что родители часто возвращались из школы трагически-сосредоточенными лицами. Они никогда не вкладывали ума через антиголову посредством ремня. Даже никогда не кричали. Но нравоучения начинались сразу у двери с выражений лиц, говорящих о трагической несправедливости и жестокости жизни.
Когда доросла до родительских собраний дочери, уверенности не прибавилось. Дочка на уроках жила активной жизнью и успевала достать всех. При этом дома уроки делала под огромным нажимом. Не было ни одного учителя (за 6 лет), кто не пожаловался бы на шум от нее и не сказал бы, что ее надо за уши к стулу прибить, чтобы работала. Каждое посещение школы открывало мне глаза все шире и шире (до тех пор, пока они не вылезли на лоб окончательно) – грубит, хамит, не работает («а ведь такая умненькая девочка!»), мешает другим, подсказывает, врет, криклива, ленива, упряма. Ну просто кошмар!
Конечно, валлийская школа - это не подмосковная с алгеброй, геометрией, зоологией, русским и литературой, двумя историями сразу, домашним заданием на 2-3 часа и завучем, внушающим животный ужас даже родителям. Здесь даже названий алгебра и геометрия никто не слыхал. На истории уже полгода жуют Тюдоров, но конца Генриху с его женами и любовницами до сих пор не видать. На биологии пишутся сочинения на тему, что увидит бутерброд, прошедший пищеварительный тракт от начала до конца – очень своеобразные, должно быть, картины . За год детям не было задано ни одного стихотворения (хотя бы в 4 строчки) наизусть. Домашнее задание задается далеко не каждый день. Зато на физре среди зимы (не летом! не весной или осенью!) бег на 3 мили в летней спортивной форме для отбора в команду на какие-то соревнования, что конечно здорово, но не в такую же погоду.
С дрожью вспоминая российские характеристики учителей и желая приобщить мужа к воспитанию детки, взяла его с собой. Детка конечно отправилась с нами, чтобы мы случайно по дороге не заблудились. Все учителя, будто сговорившись, хором твердили, что девочка очень старается и ей нравится учиться, очень вежливая и очень тихая, работать с ней одно удовольствие. Все это абсолютно не вяжется со слышанным ранее и известным мне с первых дней ее жизни. Первый удар нанесла француженка - очень сокрушалась, что девочка не доучится в этой школе до выпуска, потому что школе нужны такие ученики. Химик подпрыгивал и заверял, что класс очень сильный, но таких учеников у него еще не было (правда, особенного опыта у него и не может быть, потому что еще молод). Биолог утверждал, что прогресс у девочки потрясающий, и он с удовольствием идет на урок в ее класс. Даже сухарь-историк сказал, что девочке надо чаще переспрашивать, если что-то не поняла, и самая высшая оценка ей обеспечена. От такого количества сахара и меда у нас все слиплось в ушах и мозгах и на лицах застыла неестественно блаженная улыбка. Хорошо, что хоть англичанка пролила целительный бальзам на мое кровоточащее сердце и сказала, что девочке надо все-таки быть внимательнее, меньше нервничать, если что-то не получается (не психовать в переводе на обычный язык), и больше читать вслух и писать. Ну, наконец-то хоть кто-то честно назвал мою дочь разгильдяйкой, хоть и в чрезвычайно политкорректной форме!..
Впечатление от общения с учителями осталось трудно описуемое. С одной стороны, все они сговорились и злонамеренно обманывают, чтобы не травмировать детей и родителей, потому что здесь нельзя детей ругать, можно только хвалить или не хвалить. А ребенок - это всегда бесенок, всегда есть за что поругать. Или еще того хуже – специально стараются ввести в заблуждение доверчивых иностранцев. Ведь всем известно, что, если англичанин прощаясь улыбается и говорит, что будет рад всегда видеть, то это означает скорее, что он даже и не думает о встрече в будущем. Правда, дочь клянется, что слышала, как ее одноклассника учитель здорово распекал. Я видела нескольких родителей с озабоченными и напряженными лицами, - им говорили в этот момент явно что-то нелицеприятное об их отпрысках. С другой стороны, возникает страшное подозрение, что это за школа такая, где моя лентяйка (чего уж греха таить!) практически вундеркинд. Я конечно всегда знала, что она может хорошо учиться, если захочет, но она же не гений. С третьей стороны, а что если все-таки мое бесконечное промывание ее мозгов возымело какое-то действие и детка начала учиться и действительно получать удовольствие от учебы, как начала вдруг читать книжки Лемони Сникета (за осень 3 из 13 осилила)?
И что делать? Продолжать пилить (на мой взгляд, так она вообще от рук отбилась в слишком демократичных условиях) или расслабиться и больше не напрягаться? Или, раз уж может больше, насесть на нее дополнительно?
Мысли вслух. Вечные вопросы, терзающие родителей....
